Наполовину лысенький, в лоснящемся на лацканах
пиджаке и в очках с фотохромными линзами, директор смотрел на Любу немного
снизу вверх, поскольку его кресло было явно ниже Любиного стула.
-Мариночка, чаю, - мяукнул он в селектор. Почему
всех секретарей зовут Маринами?
Малоуютный, неряшливый офис в старинном, давно
не видавшем капитального ремонта особняке встретил Любу не очень приветливо.
Всем своим видом директор со скользкой фамилией Мокроусов, слегка картявя,
доказывал Любе, насколько неказистым специалистом она является.
-Тут до Вас один парень габотал, он не мог один
синий цвет от другого отличить. А вы можете? – Мокроусов протянул Любе
карточку, где были распечатаны четыре разных темно-синих цвета: один в легкий
фиолет, другой – в аквамарин, третий – ближе к индиго, четвертый – как школьная
форма, которую носили мальчишки в Любином детстве…
-Ну, вот как, вот как можно спутать? Ведь это
совегшенно газные цвета! Мы утвегдили с ним цвет номер тги, он заказывает
каталоги, пгиносит мне – я вижу, что это четвертый вагиант! – покипел
Мокроусов, - Ну, пгишлось маленько пагня наказать…
-А что за каталоги? – поинтересовалась Люба.
-А вот я вам покажу, - с довольным видом мокрый
ус вытащил на свет свое божество…
Конечно, это оказалась малозначительная
представительская продукция… Почему так принципиально именно третий, неужели
это увеличит продажи? Скорее всего, это просто самодурство, которого, увы,
очень много в городе…
-Ведь цвет может иметь разные, нюансные оттенки
на разных принтерах. Можно приехать в типографию и сверить макет с образцом, но
на офсете все равно будет едва уловимое отличие. Подрядчик ведь не станет
переделывать офсетный тираж! И к договору не подошьешь цвет…
-Пусть переделывает! Не хочет за свой счет –
значит, за счет специалиста, который так составил договор…
Хватит, совершенно понятно, что здесь Любе
делать нечего: ни за какие пироги, даже под угрозой полной безработицы…
-Вы - упорный человек? – спросил Мокроус. Он
поблескивал глазками на Любу. Нехорошее выражение. Когда-то давно, еще какой-то
месяц назад она плавала в таких взглядах как в ванне с шампанским, но теперь ей
хотелось плюнуть в глаза любому мужчине, даже мельком оглянувшемуся на нее.
Свиньи, все подлые свиньи…
Наверняка и этот, отодвинув Мариночкин чай и
отложив срочные дела, входит на сайт знакомств и потеющими от минуты к минуте
пальцами жмет на клавиши, открывающие новые странички и новые картинки.
-Упорный. Как все Тельцы, - ответила Люба
равнодушно.
-Вот это вы зря сказали. Вы прямо очень сильно
потеряли в моих глазах, как все астрологи и гороскопы…
Да плевать я хотела на себя в твоих глазах, -
чуть не закричала Люба. Вскипела, все-таки он задел ее:
-Я не говорила, что доверяю астрологам и читаю
гороскопы! Людям свойственно употреблять те или иные классификации, и в данном
случае, говоря о личностных особенностях, я имею в виду лишь одну из привычных
общеупотребительных типологий!
Мокрый ус усмехнулся… Тут под столом что-то
заскребло, он глянул вниз и в истерике вскрикнул в селектор:
-Марина! Мышеловку - срочно!
Люба впервые за много дней поймала себя на
старой мысли: главное – не рассмеяться! Мокрый трус был настолько испуган мышью,
что не обращал на Любу внимания.
Марина влетела с какой-то доской, перепутанной
проволокой, бросила ее под стол, но мышка, кажется, уже убежала, испугавшись
воплей мокротруса.
-У нас внизу склад, продукты. Мыши даже к нам
поднимаются. Все не могу никак в новый офис перебраться, - поделился он с
Любой.
«И не скоро переберешься, - про себя съязвила
она. Встала, глубоко вздохнула, предлагая попрощаться.
-Мы Вам перезвоним, - стандартно закончил
мокроусов и, сверкнув очочками, добавил: - А Вы фактурная штучка…
После собеседования Люба заглянула в свой теперь
уже бывший клуб за справкой о налогах: все равно пригодится, куда бы ни
устроилась.
Маринка-Седая предложила ей попить чаю и
поделилась новостью: теперь все программы повесили на нее. «Я сама придумывала
эскиз костюма Красной шапочки», - похвастала она. – «Хочешь посмотреть?»
-У вас новая программа? – удивилась Люба.
Мажорчик говорил, что их не будет…
-Да, ты же сама предложила,
«Сказки»…
Нормально. Поэксплуатировали напоследок, выжали
с Любы программы на год вперед… Сказки… интересно, что креативного придумает
Седая?
-Марина, какая ты молодец! – похвалил Люба
откровенно бездарный костюм. Зачем Маринку разочаровывать, она же ни в чем не
виновата… А вот танцевать в этом костюме Шапочка не сможет, запутается…
Придется танцевать в одной шапочке…
Мимо них мягкой тенью прошел стриптизер Серега.
-У Гладкого Маршала бывшая жена умерла, -
посплетничала Маринка.
-Как умерла? – удивилась Люба. Умереть может
столетняя бабушка, но не молодая женщина.
-Как… выпала из окна.
-Выбросилась?
-Да нет… вроде выпала просто… Темная история, в
протоколе написали – выпала.
Вот так – просто выпала. Через два месяца после
развода… Может, добрые люди помогли, как Любе сейчас помогают? Что-то зацепило
Любу в этой мысли, смутно заскребло…
-Мне кажется, ты сильно похудела. – Маринка завистливо
глядела на бывшую коллегу. – Увольнение пошло тебе на пользу.
-Что, так заметно? – Люба очень
удивилась. Всего-то времени прошло…
-Если честно, когда ты идешь, ты брюки невольно придерживаешь
за пояс. Значит, сваливаются…
Она поняла, что ее тревожило. Женщина, которая
умерла от передозировки в их клубе, как дурной знак начала всего этого безумия…
-Привет, Максим, - зачем-то Люба набрала его
номер, возможно, надеясь хоть с кем-то откровенно поделиться тем, что так
гнетет.
-А, Люба, здравствуй, как дела твои? – он почти
обрадовался.
-Как сказать… сижу без работы и с
полным кошмаром в голове…
-Что случилось?
-Да, - отмахнулась Люба. – Влипла с историю,
теперь каждое утро принимаю холодный душ из дерьма. Не важно. Скажи, нет ли у
тебя работы для меня? Я даже пол мыть согласна.
-Пол мыть не надо, но давай встретимся,
поговорим. Подъедешь сегодня к четырем в чайную?
Давно забытый запах ароматного чая. Кажется, не
два месяца назад сидела здесь, а все два года. Как все изменилось… вынуждена
экономить на всем, в первую очередь - на кафе.
-У тебя очень тревожные глаза, - сказал Максим.
-Тревожные – это слишком просто, - произнесла
Люба, и на глаза навернулись слезы. Так жалко стало себя!
-Что там за история, в которую ты влипла? –
Максим смотрел на нее прямо, с той же тревогой, какая жила и в ней. Ни капли
любопытства, ни капли желания понравится – она уже научилась это отличать…
-Письма электронные. Семен какой-то.
Угрожает, пишет мужу…
Максим выпрямился, лицо у него вытянулось, он
показал пальцем: молчи.
-Пей чай, а то остынет, - тут же сказал он. И,
дожидаясь, пока принесут счет, ничего не говорил больше.
Они вышли на улицу, в промозглый октябрьский
день. Весь сентябрь не было солнца, может быть, один-два солнечных дня. Не было
их и в октябре. Серый колкий ветер, пыль в линзы…
-Рассказывай, - сказал Максим. Не рассказывать
было невозможно: он словно отдал приказ.
Люба рассказала и о письмах, и о
сайте, и о том, что муж знает…
-Как твоего мужа зовут? А то всё Жарков, Жарков,
- уточнил Максим.
-Гриша…
-Гришай Жаркий? В «Зените» работает?
-Ты его знаешь?!
-Так, пересекался пару раз по работе… Нормальный
парень, когда его на гулянки с бабами зовут – отказывается, говорит, что жена -
боксёр…
-Только без баб гулянки не пропускает… Ладно, не
важно.
-В общем, Люба, попала ты в нехорошую историю… Я
не знаю, что ты там натворила, но лучший выход – быстро рассказать Грише обо
всех своих подвигах. Даже очень незначительных, как тебе может показаться. Хоть
это и нелегко, и ему придется очень тяжело. Может быть, вам после этого
придется расстаться. Но, поверь, нужно рассказать абсолютно ВСЁ.
Любу опять прошил холодный дождь. В животе
затряслись осиновые листья. Волосы зашевелились под шапкой…
-Да нечего там рассказывать, -
залопотала Люба. – Ничего особенного…
-Я напишу тебе. Ты мне по мобильному больше не
звони, поняла? Если будут вопросы – пиши на электронный адрес, - Максим долго
шарил за пазухой в поисках ручки, наконец, написал на обороте Любиной визитки свою
электронку.
-И вот еще что. Никаких подруг. Вообще никого.
Сейчас у тебя могут вдруг появиться новые подруги, ни в коем случае не
откровенничай с ними. И готовься всё рассказать. Чем раньше это сделаешь, тем
лучше для тебя. Не будь дурой, ты уже достаточно глупостей натворила… И если
хочешь еще – совет: не уезжай в другие города, тем более за границу. Не общайся
ни с кем из твоих мужиков. Оборви все контакты, скажи, что все закончено. Это
очень важно, понимаешь?
Люба смотрела на него с широко раскрытыми
глазами. Кто он такой, этот Максим? Почему он требует всё рассказать? Может
быть, он тоже замешан в этом дерьме?
-Люба, просто сделай всё так, как я сказал.
Запомни и сделай. И не спрашивай, зачем – это не поможет тебе.
-Не могу я тебя просто взять и послушаться! Я
рациональный человек! Мне нужно знать, что и почему!
Максим остановился и посмотрел на нее очень,
очень пристально.
-У меня есть знакомая пара. Все, что ты
рассказала, у них в точности так и начиналось. Они прошли до самого конца. До
самого, понимаешь, конца? И я знаю, просто знаю, что с тобой будет дальше. И
пытаюсь помочь. Ты мне однажды помогла. Теперь я тебе. Но после этого мы друг о
друге забудем. Понятно? И еще. Я поговорю с Гришей. Это важно. Я ничего лишнего
ему не скажу, но ты должна это сделать сама. Сама! Всё, садись, твой автобус, -
они, оказывается, уже стояли на остановке. – Всё расскажи, чем быстрее, тем
лучше, - шепнул он ей снова и толкнул к автобусу, оставив Любу наедине со
своими круглыми слезами и одной только мыслью: неужели действительно всё?
-Девушка, вам плохо? – с пьяным участием спросил
парень бомжеватого вида, едва державшийся за поручень автобуса.
-Нет, не плохо, - выдавила Люба и про себя
подумала: «А очень плохо»…
