Глава шестая. Время остановилось

1. его жена

Не пойти на работу я не мог. Но когда я пришел, Ванесса посмотрела на меня с пять секунд и сказала:

-Поздравляю. Родили?

Я поразился ее проницательности. И приказал отправить кого-нибудь в соседний супермаркет за водкой.

-Вот-вот, – разочарованно протянула Ванесса. – Вечно вы так. Она мается там, а вы тут водку пьете.

-Так уж отмаялась, – возразил я. – Знаешь, какой у меня стресс?

-Во-первых, не отмаялась. Теперь всё только начинается. Сейчас пойдет одно за другим: проблемы с молоком, желтушка, крапивница, колики, диатез, зубы… Ни одной ночи нормально не поспит.

-Типун тебе на язык, Ванесса. Какая желтуха?!

-Не желтуха, а желтушка. У новорожденных через одного. Ничего опасного, но маме беспокойство. В общем, так. Серафим Игнатич, как хотите, но пить я вам не позволю. Тем более в рабочее время. Доложу, учтите это. Тем более, возникла одна проблема… Но, – она поднесла палец к губам и показала на дверь. Мы вышли и сели в мой автомобиль. Я привез ее к себе домой, и только там она согласилась говорить.

-Они, возможно, кое о чем догадываются. Я нашла сегодня в вашей батарее жучок.

-В батарее?

-Ну да. Они, может, не знают, что ты так любишь чистоту и заставляешь меня вытирать там пыль хоть раз в месяц.

Хорошенькое дело.

-Давай, пока будем разговаривать, я приготовлю детскую комнату, – предложила Ванесса. – Попаду ли я к тебе еще в ближайшие дни – вопрос, но повод формально найден.

Она прошла в пустую детскую и занялась разбором пакетов и стопок, лежавших в шкафу до рождения Анютки. Господи, она родилась! Моя Машка родила мою Анютку!

-Олег считает, что они хотят вынудить нас продать магазин им, – сказал я. – А это что еще  за шторина?

-Это называется балдахин, – ответила Ванесса, расправляя эту штуку. – Это все стиранное?

-Нет, кажется. Как купили, так и лежит.

-Надо перестирать все вещи детским мылом. Твоя машина сообразит, как это сделать?

-Боюсь, надо потереть мыло на тёрке. Вот. Мы поэтому с тобой и занижали прибыли в документах.

-Точнее, мы их вообще убирали до нуля. Но эти-то не дураки, заподозрили и поставили жучки.

-Значит, это кто-то из наших. Чужого бы не пустили в мой кабинет.

-Если это не я, то или охранники, или уборщица. Дай-ка, я. Не умеешь ты с теркой обращаться.

-Значит, надо проверить этих товарищей. А если это ты?

-Если это я, то у тебя нет шансов, – подытожила Ванесса.

-А откуда ты все так хорошо знаешь? Про желтушку и про детское мыло?

-Серафим, я как женщина просто обязана это знать.

-А у тебя, часом, нет детей?

-Ой, если б у меня были дети, я бы не возилась в этом навозе сейчас, – вздохнула Ванесса.

-Так что тебе мешает? По-моему, дети заводятся очень просто. Сложнее их не завести.

-Серафим, ты о детях как о… Я не знаю… Как о плесени. С ума сошел, что ли?

-Нет, я ничего такого не имел в виду. Просто если так хочется, то… Это же легко?

-Я не хочу детей от нелюбимого человека. Не безотцовщины боюсь, а просто не хочу от нелюбимого. А любимый… Ну ладно, хватит, – отрезала она. Намекает или просто?..

Мы закинули пеленки-простынки в машину и сели попить чаю. Ванесса молча, по-хозяйски вытряхнула переполненную пепельницу и вытерла стол.

-Сразу видно, папашей стал, – усмехнулась она. – Я вот тоже… Жила когда с одним… Его жена рожала, он курил без остановки. Родила – напился. Забирал ее и то пьяный. Вообще-то паскудство это, в постели с мужиком, пока его супруга в роддоме. Хуже нет, так считается у женщин. Вот я туда же…

-Забудь, – сказал я. – Что за мужик такой, если еще деньги за это платил.

-Ты иди поспи пока, – предложила Ванесса. – Когда достирается, я развешу посушить, поглажу. Иди поспи, на тебе лица нет.

-Я хотел ехать к ней…

-Иди, иди. Я разбужу тебя часа в четыре. Раньше ехать не стоит, она пусть отдохнет.

-Я не буду трубу отключать, – предупредил я. – Если услышишь, что звонит, разбуди меня. Только сама не бери трубку.

-Это понятно, – отозвалась Ванесса. – У тебя на веранде есть веревки? А то Грета лай поднимет, если я во двор выйду бельё развесить. Да и пыль там на улице.

Я слышал ее слова уже сквозь сон.

Ванесса, маленькая девочка. Выйти бы тебе за иностранца и уехать – с твоим умом, с твоим талантом ты найдешь себе хороший приют. Как не везло тебе все последние годы, так и напоследок не повезло в меня влюбиться. Но ничего не могу поделать, моя хорошая. Ты прости, что не встретилась мне раньше: слишком большой город, и мы разминулись, двигаясь по одной траектории, но с разных сторон этой бесконечной ленты Мёбиуса…

Я проснулся сам, в половине четвертого. Ванесса сидела на кухне и, кажется, плакала, автоматически ковыряя ложечкой в куске пасхи. Я не стал обращать на себя её внимание, переоделся и позвонил в роддом. Через четверть часа я уже был там, отпустив Ванессу до конца дня.

Под Машкиным окном суетилась ее проворная бабушка. Мы поздоровались.

-Они сейчас кормят, – сообщила она. – Надо маленько подождать.

-Вы уже говорили с Машей? – спросил я.

-Говорила, говорила. Она сказала только, что родила утром, всю ночь, родная, маялась. Девчонка у нее крепенькая.

-У нас, – поправил я.

-У нас, и то правда. Как назовете-то, Маша говорила вроде – Аней хотели?

-Аней и назовём.

-Вы вот что, Серафим Игнатич… Приходите сегодня к нам в дом, отметим родины. Нам-то неудобно к вам всей толпой заваливаться.

-Спасибо, – поблагодарил я. Не за стол – за внимание.

Вскоре в окно выглянула сама родная.

-Машенька, поздравляю!

-Привет, Сима! Вот видишь, всё в порядке.

-Ну-ка, запахнись-ка! – закричала бабушка. – Шальная, грудь не дай Бог простудишь! Май месяц, она наголо!

Машка закрыла окно, а потом появилась за стеклом уже с каким-то кульком в серых тряпках.

-Серафим, она на тебя похожа, – сказала бабушка.

Вот старый идиот, это же моя дочь! Только сейчас я разглядел выглядывающее из пеленки ярко-розовое припухлое личико. Не сказал бы я, что оно вообще на кого-либо похоже. Машка постояла с полминуты и снова скрылась.

Открыв окно и одевшись потеплее, она снова высунулась и спросила:

-Ну как, впечатлился?

-Да что-то не очень, – признался я честно.

-Ребятки, ладно, пойду я, – попрощалась бабушка и ушла.

Солнышко моё рыженькое. Молоденькая совсем, наверное, самая маленькая мамочка. Хотя в Горохове рожают раньше…

-Когда тебя выпишут? – спросил я.

-Если все нормально, то в пятницу, – сообщила белочка.

-Там мы готовимся, – я махнул рукой в сторону дома. – Ванесса приходила, помогла все вещи разобрать.

-Их сначала постирать надо, – возмутилась Манька.

-Уже постирали. Завтра погладим и расстелем.

-Надо же не порошком! – она почти закричала. Что так волнуется?

-Всё нормально, – успокоил я. – Ванесса оказалась большим специалистом по пеленкам. Мы натерли мыла и постирали стружкой.

-Я так и знала, что она будет крутиться, – разревновалась Машка. Может, вообще не стоило ей ничего говорить? Но я же хотел честно и открыто…

-Маша, ты зря, – сказал я негромко. Не хватало еще, чтобы полроддома нас слушало. – Она хоть и влюблённая в меня, но я-то в тебя влюблённый.

-А это не имеет значения, – протянула она. Я начинал злиться.

-Хочешь, она к тебе придет? Она хотела, только стесняется.

-Ты её еще жить с нами позови, – зло ответила Машка. Чего она? – Гарем устроим.

Тут их, видимо, куда-то позвали, и она скрылась, теперь уже окончательно.

До пятницы мы всё успевали. Ванесса помогала мне, готовила еду, засиживаясь допоздна, а потом я подвозил ее до дома и возвращался. С утра работа, в обед к Маньке, работа до вечера, потом хлопоты с Ванессой по благоустройству пространства для младенца. Некогда думать, некогда чувствовать. Всё на автомате.

В пятницу часов в двенадцать я заехал домой за вещами и далее – забирать своё семейство. Было прилично холодно, серый дождь, нормальная майская погодка.

В роддоме меня подстерегал шок. Самый настоящий шок. Я встал как вкопанный, пока электроток проходил от затылка к пяткам и обратно.

За полчаса до этого я звонил Машке из дома, но ее сотовый молчал, как будто сели батарейки. Теперь же в справочном мне сказали, что мою жену забрали и повезли домой.

Забрал ее невысокий парень на черном джипе.

Я с минуту стоял как парализованный. Потом, видимо, чересчур нервно стал допытываться, кто и как, и почему ее отдали…

Милая девушка в окошке сообщила: парень сказал, что приехал по моему поручению, потому что я не смог. Он отдал торт и цветы, взял на руки ребенка и понес его в машину. Маша пошла и села следом.

-Он был один? – спросил я.

-Нет, их было двое, но один просто стоял и молчал, потом сел за руль, а другой – вот…

Так. Машка увидела джип и, конечно, поняла, что это никакие не мои ребята, а те самые. Но если он уже сел в машину с ребенком, ей ничего не оставалось…

Господи, да что же это такое? Да я ведь просто разотру их в пыль, этих ублюдков. Только сначала найду девочек и спрячу как следует.

Я бросился в райотдел милиции. Сонный молодой мент улыбнулся и спросил, выслушав мои сбивчивые выкладки:

-А вы уверены, что вы настоящий отец этого ребенка?

Я чуть не дал ему в зубы. Но сдержался и ответил, что уверен.

-А может, настоящий отец-то их и забрал?

Тут же, не отходя от стекла дежурного, я набрал сотовый Олега. Он отреагировал куда умнее.

-Езжай домой и никуда не выходи. Они могут позвонить и сказать свои требования. Я звоню своим и объявляю областной розыск машины. Какие у тебя на нее есть данные?

-Олег, первая буква «С», номер 349, дальше не знаем.

-Уже не мало, – успокоил Олег. – Сиди дома. К ментам не лезь, они все купленные, и чуть рыпнешься – всплывет твой дробовик…

Я сидел дома два часа, даже не выходил во двор покормить Гретку. Когда зазвонил телефон, как сумасшедший бросился на трубку. Звонила всего-навсего Ванесса.

Через десять минут она уже сидела у меня, выполняя мои немногочисленные поручения: сбегать и передать сообщение Лёше Корейцу, купить сигарет, наконец, покормить ту же Гретку.

-У тебя совсем белое лицо, – тихо сказала она.

-Я знаю, – машинально ответил я.

Часы на стене тикали, работал холодильник, чайник сопел… Все эти звуки заполняли мою голову, а среди них, как бешеный нолик в старинной компьютерной игре, металась только одна мысль: каково им сейчас?

Я проверял электронную почту каждые полчаса, тут же отключаясь, чтобы не занимать телефонную линию. Приближалась ночь, а звонка не было. Ванесса ходила за сигаретами еще два раза, в последний купив два блока, видимо, строила на ночь пессимистические прогнозы.

Снова звонил Олег.

-Результатов нет?

-Нет.

К утру я заснул, сидя на полу около телефона. Проснулся утром там же, но голова была на подушке, а сверху – тонкое одеяло. Ванесса прилегла на диване в гостиной.

Услышав, что я проснулся, она тотчас вскочила, приготовила завтрак, пока я проверял почту (всё пусто). Поели в полной тишине.

-Включи хоть радио, – попросил я. Гробовое молчание разбавлено веселенькой музыкой.

-Я пойду в душ, – сообщил я. Терпеть не могу спать в одежде, потом тело как в масло окунутое. – Дверь закрывать не буду, чтобы быстро доскочить до телефона.

Но эта предосторожность была излишней. Никто не позвонил ни за эти десять минут, ни за последующие три часа.

В полдень приехал какой-то парень. Гретка зашлась лаем, но Ванесса ее успокоила и пригласила его в дом.

-Я от Олега, – сказал тот. – Антон. Всё по порядку, пожалуйста.

-А кто вы? – спросил я.

-Грубо говоря, частный детектив. Олег сам поехать не может, меня прислал помочь разобраться.

Оказалось, всего-то рассказывать – шесть минут. Фактов на три копейки. Антон тоже покачал головой.

-То, что до сих пор не звонят, ни о чем не говорит. Так что надо успокоиться. У меня три года назад было похищение, две недели молчали. Это, конечно, крайний случай, но стоит запастись терпением и ждать. Скорее всего, позвонят в ближайшие двое суток.