Анна Ведерникова

Окрошка

Дедуктивные наблюдения

Чтобы сделать приличную окрошку, надо быть немного художником, немного математиком, немного химиком, немного философом…

Химики делают окрошку так. Они открывают книгу с рецептами и, даже если помнят наизусть, тщательно вычитывают данные. Затем отмеряют на весах нужное количество необходимых ингредиентов, уже вымытых и ополоснутых кипяченой водой. Режут продукты как попало, потому что дело не в форме кусочков, а в их размерах. Затем внимательно, сверяясь с Книгой, соединяют все компоненты. В самый последний момент накладывают салат в тарелки с подготовленным квасом, и никак не наоборот.

Полная противоположность – художники. Они просыпают утром с отчетливым желанием поесть окрошки, открывают холодильник и очень удивляются, не обнаружив ее там. Тогда они широким жестом сгребают в охапку то, что все-таки в холодильнике лежит, потом режут все это тонкими изящными ломтиками, иногда вспоминая, что редиску, наверное, можно было и помыть… Получается безумно красивая мешанина. Правда, в процессе поедания окрошки некоторые художники брезгливо вынимают из тарелок мохнатые хвостики и кусочки с червоточинками, но это уже мелочи.

Экономисты готовят окрошку быстро и дешево. Продукты покупаются загодя, правда, не все доживают до своего звездного часа, но отсутствие чего-либо на складе не мешает производственному процессу; быстро находится заменитель. Ножом экономисты пользуются только в особых случаях. Чаще всего им на помощь приходит терка; особенно хороша крупная терка: яйца измельчаются за считанные секунды,  картошка уходит в лет, окрошка готова за пять минут. Правда, ей далеко до вкусового совершенства «химической» окрошки.

Математики режут продукты не торопясь, потому что высчитывают в уме, какого размера должны быть кусочки, чтобы равномерно распределить продукт по салату. Например, колбасу мельчат почти до молекулы, потому что ее мало, но она должна присутствовать в каждой ложке. Формула размера кусочка: объем кусочка прямо пропорционален объему исходного продукта минус потери при чистке, и обратно пропорционален отношению числа потенциальных едоков к размерам ложки. Поправочные коэффициенты математики и высчитывают все время готовки.

Врачи… Одно удовольствие смотреть, как врачи готовят окрошку, да и не только ее. Повара-асы плачут, когда рядом за нож берется хирург. Он одним движением отделяет мясо от пленок и картошку от глазков. Одним уверенным жестом врач раскалывает скорлупу на идеальные половинки и извлекает трепещущее яичко. Аппетит у врача всегда отменный.

Что до поваров, то они готовят окрошку, глядя куда угодно, только не на разделочную доску. Их голова занята телепередачей, воспитанием ребенка, осознанием уходящих лет… а руки молча делают свое дело, строча ножом, как хорошая швея – машинкой. Пока готовится окрошка, повар успевает помыть посуду, постирать, пропылесосить и сходить в магазин. По этой причине поваров часто путают с домохозяйками.

Философы делают окрошку настолько непредсказуемо, что общей линии никакой проследить невозможно. Общей линией служит полное отсутствие сходства, правда, иногда один перенимает у другого что-то из кулинарного опыта, в этом не признаваясь и безостановочно критикуя своего «учителя». Некоторые утверждают, что окрошку приготовить из имеющихся продуктов в принципе невозможно; кто-то уверен, что существует некая абсолютная окрошка …

Журналисты вообще не готовят окрошки. Они едят быстро, на ходу, то, что попадется под руку. Откусят огурец, редис, лука перышко утрамбуют – окрошка существует в желудке. Там она и заливается квасом или лучше пивом. Зато журналисты обожают писать об окрошке. «Почем нынче окрошка», «Окрошка – новая национальная идея», «Чеченская окрошка» и, наконец, «Окрошка в опасности».

Один мой знакомый социолог делал окрошку так. Он мыл все продукты, обчищал все, что надо, затем разрезал все на половинки и клал их на тарелку. Гости сами брали все, что им надо и делали с этими половинками все, что хотели. За тем же столом сидел один психолог и делал свои выводы…

В общем, друзья мои, окрошка – это зеркало вашего призвания. Один совет: не ешьте никогда окрошку, приготовленную журналистом. Не отмоетесь потом.